Новости

                 Богата и многообразна русская литература. В ее сокровищнице мы находим много больших талантов, несхожих друг с другом по характеру и особенностям творчества. В этом могучем хоре голосов русской и советской литературы отчетливо слышен своеобразный голос писательницы и поэтессы Веры Инбер. Она принадлежит к тому поколению людей, на глазах которого совершались такие исторические события, как Первая Мировая война, Октябрьская революция 1917, гражданская война, великие стройки, Великая Отечественная война против фашизма, восстановление страны. Все эти события нашли отражения  в ее творчестве.
Вера Михайловна Инбер родилась 10 июля 1890 г. в г.Одессе.  Мать Веры была педагогом, преподавала русский язык в казенном женском училище, а впоследствии этим же училищем заведовала. Отец возглавлял научное издательство «Матезис» (математика). В девять лет Вера написала свое первое стихотворение. После окончания гимназии начала печататься в одесских газетах. Несколько лет жила и лечилась за границей — в Швейцарии, в Париже  выпустила свою первую книгу…
...В одном из стихотворений 1916г. Инбер писала: «Закрываясь книгой от яркого света, слабея от теплоты...» Слова эти, может быть, сказаны и невзначай, но они очень точно характеризуют работу писательницы в те годы. В пламени революции исчезли, стали золой и пеплом мнимые ценности буржуазной культуры. Вот почему во второй половине 20-30-х годов из-под ее пера появляются произведения различного качества и значения…
                                 Такой туман упал вчера,
                                 Так волноваться море стало,
                                 Как будто осени пора
                                 По-настоящему настала..
Стихам Веры присуща особенная мягкость, лиричность, задушевность интонаций.
                                Желтее листья. Дни короче
                                (К шести часам уже темно)
                                И так свежи сырые ночи,
                                Что надо закрывать окно...
Вскоре Вера переезжает из Одессы в Москву, где занялась журналистикой…
                                 Хочу в Москву!.. Великолепный город.
                                 Мне никогда еще так мил и дорог
                                 Он  не был, как сейчас...
Пишет о людях рядом живущих и работающих. К середине 30-х г. писательница уже хорошо освоила «область сердца», уже твердо знает - «Что такое писатель? Ведь ясно, что он не простой регистратор событий. Он участник всего...» И вот появляются новые образы - «Наша девушка», «Тихая Наташа», парень идущий в армию «Проводы»… Её любимые герои — юноши и девушки, им она отдает самые светлые , сияющие краски, самые чистые и звонкие мелодии...
                                 Поцелуй же напоследок
                                  Руки и уста.
                                  Ты уедешь, я уеду -
                                  В разные места...
Уменье немногими словами очертить человека, факт, события свойственно Вере Инбер, и она делает это на особый лад. На протяжении ряда лет она стремилась передать тепло человеческих отношений…
                           Много близких есть путей и дальних,
                                          Ты же отвергаешь все пути.
                           И тебе от глаз моих печальных
                                           Не уйти…
...Страшное слово «война» перечеркнула все. Обостренное чувство Родины, любви к тому, что осталось за чертой, отделяющей мирную жизнь от войны, нашло выражение в сотнях стихотворений очень многих авторов. Для большинства писателей и поэтов нашей страны военные годы стали временем  роста, временем раскрытия возможностей, дотоле не проявленных. На войне люди не только воюют, но и мыслят и чувствуют, и мечтают и ждут, любят и ненавидят…
В первые месяцы войны в августе 1941 г., писательница, уже много лет жившая в Москве, приехала в Ленинград вместе с мужем, видным деятелем медицины И. Д. Страшуном, который был назначен руководителем крупного учебного заведения. Таким образом, ей довелось пережить все тяготы, выпавшие на долю города-героя. Она работала со многими литераторами (Ольгой Берргольц, Н. Тихоновым, Вс. Вишневским и т. д.), которые несли повседневную службу фронтовых журналистов и в тоже время не прекращали работу над поэмами и рассказами, лирическими стихами и т. д. передающими неповторимые черты героической ленинградской эпопеи. Вере  удалось найти нужные слова для рассказа о жестокой и кровавой борьбе, о необычайных  лишениях и горестях, о выдающемся мужестве и стойкости. Мотивы, проходящие через ее стихи и прозу мирных лет, получили теперь дальнейшее развитие. Уже в сентябре 1941г. Вера написала стихотворение «Заботливая женская рука»:
                           ...Под градом пуль, под орудийный гром,
                              Под гул артиллерийского прибоя,
                             Она бесстрашно вынесет из боя
                             И раны перевяжет под огнем.
                             Ей ведомы лопата и кирка,
                              Она копает рвы, кладет настилы,
                              Она работает с неженской силой
                              Заботливая женская рука…
В борьбе с фашизмом советские люди чувствовали себя не только защитниками собственной национальной культуры, но и защитниками гуманистической культуры всего человечества. В.Инбер в поэме «Пулковский меридиан» писала:
                            Затем ли итальянец Леонардо
                            Проникнуть тщился в механизм крыла,
                             Чтоб в наши дни, в Берлине, после старта
                              Фашистская машина курс взяла
                              На университетские аллеи
                              Времен еще Декарта и Линнея?
Спасти человеческую цивилизацию от гибели — вот та всемирно-историческая миссия, которая выпала на долю советского народа: «Избавить мир, планету от чумы-//Вот гуманизм! И гуманисты -мы».
Великая гуманистическая миссия защиты жизни, защиты культуры придавала людям силы, вселяла уверенность в победе над фашистским вандализмом:
                               Мы отомстим за все: за город наш,
                               Великое творение Петрово.
                               За жителей, оставшихся без крова,
                                За мертвый, как гробница Эрмитаж,
                                  За виселицы в парке над водой,
                                  Где стал поэтом Пушкин молодой.
                                   За гибель петергофского «Самсона»,
                                   За бомбы в ботаническом саду,
                                   Где тропики дышали полусонно
                                   (Теперь они дрожат на холоду)
                                    За все, что накопил разумный труд,
                                    Что немцы превратили в груды груд.
Уже первые восстановительные работы, начавшиеся в Ленинграде после тяжелой зимы 1941/42 года, воспринимались В. Инбер как торжество неистребимого творческого духа:
                                   Подобно хору греческих трагедий,
                                    Не умолкают пушек голоса.
                                    Но статуи… При мысли о победе
                                    У них, как у людей, блестят глаза.
                                    Поистине, эпоху Возрожденья
                                     Напоминает это пробужденье…
В. Инбер написала еще и дневник «Почти три года», который охватывает период от 22 августа 1941 до 7 июня 1944г в нем правдиво рассказывается о подвиге ленинградцев. В дневнике есть запись: «...у меня такое ощущение, что, только пока я работаю, со мной не может случиться ничего дурного...»
                                    Пока я работаю — пуля меня не возьмет.
                                    Пока я работаю — сердце мое не замрет.
или «Писать в такой день- наслажденье»- писать в насквозь простреливаемом городе! Блокадными вечерами в холодной комнате вспыхивало пламя, при свете которого возникали рифмованные и прозаические строки. Крохотный огонек колебали воздушные волны, порождаемые падением бомб и артиллерийских снарядов.:
                                 И все же не погас он у меня.-
писала Вера в своей поэме,-
                                Сосущий масло марлевый канатик,
                                Мерцающее семечко огня
                                Так светит иногда святляк- фанатик
                                 И чувствует, что он по мере сил
                                 Листок событий все же озарил…
Итак, постоянная, в любых обстоятельствах, жажда и радость работы!
                                 По широким, как море, равнинам,
                                 По лесным и озерным краям,
                                 Ты от Курской дуги до Берлина
                                  Шел с боями, солдатский баян...
Муза не покидала писательницу, но в осажденном Ленинграде выглядела необычно, появляясь под вой сирены…
                                Возле полустанка
                                Травы шелестят.
                                Гусеницы танка
                                Мертвые лежат.
                                Черную машину
                                 Лютого врага
                                Насмерть сокрушила
                                Русская рука…
Писательница работала и в заводских цехах, и регулировала движение машин на перекрестках, очищала улицы ото льда…
                               Осколок, найденный случайно,
                                Полуразбитое стекло…
                                Какое грозное звучанье
                               Сегодня все приобрело.
                                Эмблемы на Адмиралтействе,
                                 Колонна, арка, водоем -
                                  Все в полосе военных действий,
                                 Все — соучастники боев…
За поэму «Пулковский меридиан» и «Ленинградский дневник» Вере Михайловне в 1946 г. была присуждена Сталинская премия второй степени.
...Заключительная запись в ленинградском дневнике датирована 7 июня 1944г. Она очень коротка: «Мы едим в Москву, очевидно, в понедельник 12-го. Прощай, Ленинград! Ничто в мире не изгладит тебя из памяти тех, кто прожил здесь все это время». И точно: ленинградская закалка сказались в последующих работах писательницы, хотя они и были посвящены совсем иным дням- мирным, иным дорогам — далеким… По журналистским и другим делам  она побывала в Средней Азии, в Иране и др. все эти поездки нашли отражения в работах «Три недели в Иране», «На линии воды», «Тегеран 1946- Москва 1951» и т. д. Образы, навеянные этими путешествиями получили большую завершенность и выразительность передавшими облик Востока…
...Вера Инбер много писала о детях и для детей. В дни войны она рассказала о смелых ребятах Ленинграда. Она писала большой частью либо о ребятах для взрослых, либо для ребят о разных разностях, преимущественно забавных выдумках.
                          Однажды дала объявленье
                           Улитка;
                          «Сдается квартира с отдельной
                           Калиткой.
                          Покой. Тишина. Огород
                          И гараж.
                         Вода. Освещение.
                                                                                                              Первый этаж!...

Дети были издавна любимыми героями писательницы. Она умела вникать в их интересы, говорить на их языке, принимать всерьез их стремления.  Нужно любить детей крепко и разумно, для того чтобы,оставаясь писательницей «для взрослых», вместе с тем постоянно помнить о подрастающем поколении, обращаться к нему во всех условиях, при любых обстоятельствах.: «Как я была маленькая», «О моем отце», «Мой друг Давид», «О моей дочери», «Моя девочка», «Домой, домой!» Вера Инбер писала: «Дети -наше будущее. А без будущего жить невозможно»…
                               День окончен. Делать нечего.
                               Вечер снежно-голубой.
                               Хорошо уютным вечером
                              Нам беседовать с тобой.
                              Чиж долбит сердито жердочку,
                              Точно клетка коротка;
                               Кошка высунула мордочку
                              Из-под теплого платка…
...Вера Инбер не уставала учиться у жизни: она неутомимо любознательна, энергична. И потому-то не было повторений в ее книгах. Они проникнуты жаждой деятельности, беспокойством работника, не желающего и не умеющего бездействовать. Труд для писательницы являлся естественной, более того, пожалуй единственной формой существования. Написанные Верой Инбер строки живут и действуют, потому что на них лежит ясный и чистый свет творчества.

Ковалёва Т.Ф.