Круг чтения

Денис Васильевич Давыдов  (1784-1839),
«пламенный боец», «певец-гусар», «воин-стихотворец», «кудрявый весельчак» 

                  
      «Я слушаю тебя – и сердцем молодею»…Так сказал о Д. Давыдове А.С. Пушкин. А спустя время  Александр Сергеевич подарит Д. Давыдову свою книгу «История Пугачева» с такими стихами:
Тебе певцу, тебе герою!
Не удалось мне за тобой
При громе пушечном, в огне
Скакать на бешеном коне.
Наездник смирного Пегаса
Носил я старого Парнаса
Из моды вышедший мундир:
Но и по этой службе трудной,
И тут, о мой наездник чудный,
Ты мой отец и командир.
Вот мой Пугач: при первом взгляде
Он виден, плут-казак прямой!
В передовом твоем отряде
Урядник был бы он лихой.
Яркая печать самобытности и талантливости лежала решительно на всем, что делал Денис Давыдов. Это была удивительная личность. Сила обаяния Д. Давыдова была очень велика. Друзьями Дениса Васильевича были А. С. Пушкин, В. А. Жуковский, П. Вяземский, Е. Баратынский, К. Языков и др.
Денис Васильевич Давыдов – один из тех русских писателей, которых меньше всего представляешь себе сидящими за письменным столом.  Денис Давыдов – это огонь, вихрь и пыль конной атаки, это высочайший накал всех жизненных сил, неудержимо влекущих человека к победам…  Денис Давыдов – имя героя, лихого воина и мудрого тактика. Но это также и имя большого русского поэта, писателя-очеркиста.  Денис Давыдов рожден одной из сложнейших эпох русской истории.
А родился Денис Васильевич Давыдов 16 июля (по старому стилю, и 27 – по-новому) 1784 г. в Москве, в старинной дворянской семье. Дед поэта-партизана, Денис Васильевич Давыдов, был одним из наиболее просвещенных людей своего времени; он поддерживал дружеские связи с великим ученым М. В. Ломоносовым. Отец Василий Денисович был военным, мать – дочь генерала. О детских годах и ранней юности Дениса Давыдова сохранилось мало сведений. Сам он очень коротко рассказал о своей жизни в своеобразно и  живо написанной автобиографии.
Когда Денису исполнилось семь лет, отец его, будучи в чине бригадира, был назначен командиром Полтавского легкоконного полка, покинул Москву и поселился со своей семьей в селе Грушевке Полтавской губернии, где располагался штаб части. В то время к Денису и его младшему брату Евдокиму были приставлены два воспитателя: француз Шарль Фермон и донской казак Филипп Михайлович Ежов. Бывалый казак Ф. Ежов, служивший в войсках Потемкина, Румянцева и Суворова, учил мальчиков воинскому делу и искусству верховой езды. Он охотно и увлекательно рассказывал им о походах и сражениях, в которых ему довелось участвовать, и пробудил у маленького Дениса и его брата большой интерес и любовь к военному делу. Наставник же Фермон обучал их французскому языку, танцам и благородным манерам. Денис уже с детских лет проявлял интерес к истории войн, увлекался военными играми. Его любимым героем был знаменитый русский полководец А. В. Суворов. В то время подвиги Суворова были известны всему миру. В 1793 г. Денису в с. Грушевка впервые довелось увидеть полководца. Когда в село приехал А.В. Суворов, на сельскую площадь собралось много народа, но самыми первыми сюда прибежали дети. «Любишь ли ты солдат, друг мой?» - ласково спросил Суворов впереди стоящего Дениса Давыдова. Смелый и пылкий Денис в порыве детского восторга быстро ответил ему своим звонким голосом: «Я люблю графа Суворова; в нем все: и солдаты, и победа, и слава!» Глаза старого полководца просияли. Такой неожиданный ответ ребенка взволновал и вызвал довольную улыбку Суворова. «О, бог помилуй, какой удалой! – сказал он. И совсем серьезно добавил: - Это будет военный человек; я не умру, а он уже три сражения выиграет!» И, указав на меньшего брата Дениса, Евдокима, сказал: «А этот пойдет по гражданской службе».  Так великий Суворов напророчил Денису Давыдову его судьбу. Встреча с великим полководцем оставила глубокий след в душе мальчика. Да и кто тогда не мечтал о военной службе. С 1801 г. он служил в гвардейском кавалергардском полку, позже был переведен в гусары, потому что был невысокого роста.  Вот как он  описывает гусара в стихотворении «Песня старого гусара»…
На затылке кивера,
Доломаны до колена,
Сабли, ташки у бедра,
И диваном – кипа сена.
  Трубки черные в зубах,
  Все безмолвны, дым гуляет
  На закрученных висках
  И усы перебегает.
Но едва проглянет день,
Каждый по полю порхает;
Кивер зверски набекрень,
Ментик с вихрями играет…
Стихотворное наследие Дениса Давыдова невелико, но обеспечило ему почетное место в истории русской поэзии. В. Г. Белинский назвал поэтический талант Д. Давыдова «замечательно самобытным». В его стихах особую роль играет, конечно же, военная тема. Много стихов поэт посвятил  такой теме, как военный быт. Читая стихи Д. Давыдова, мы попадаем в совершенно особый мир человеческих чувств, мыслей, инстинктов. В центре этого мира – образ лирического героя, исполненный удивительной жизненной достоверности. Но не обходит  Д. Давыдов и такие жанры, как эпиграммы и басни. А ведь могло разве остаться без последствий такая басня, как «Голова и ноги»:
Уставши бегать ежедневно
По грязи, по песку, по жесткой
                                            мостовой,
Однажды Ноги очень гневно
Разговорились с Головой:
«За что мы у тебя под властию
                                           Такой,
Что целый век должны тебе
                                    одной повиноваться;
Днем, ночью, осеню, весной,
Лишь вздумалось тебе, изволь
                                         бежать,  таскаться
Туда, сюда, куда велишь;
А к этому еще, окутавши чулками,
Ботфортами да башмаками,
Ты нас, как ссылочных
                             невольников, моришь
И, сидя наверху, лишь хлопаешь
                                            глазами,
Покойно судишь, говоришь
О свете, о людях, о моде,
О тихой иль дурной погоде;
Частенько на наш счет себя
                                            ты веселишь
Насмешкой, колкими словами, -
И, словом, бедными Ногами
Как шашками, вертишь».
«Молчите, дерзкие, - им Голова сказала, -
Иль  силою я вас заставлю
                                            замолчать!..
Как смеете вы бунтовать,
Когда природой нам дано повелевать?»
«Все это хорошо, пусть
                                  ты б повелевала,
По крайней мере нас
                                      повсюду не швыряла,
А прихоти твои нельзя нам
                                       исполнять
Да, между нами ведь признаться,
Коль ты имеешь право управлять,
Так мы имеем право спотыкаться
И можем иногда,
    споткнувшись – как же быть, -
Твое Величество об камень
                                    расшибить»
Смысл этой басни всякий знает…
Но должно – те! – молчать;
                              дурак – кто все болтает.
Рукописные эпиграммы и басни Дениса Давыдова дошли до правительства, и  в 1804 г. он был изгнан из гвардии в глубокое захолустье, в армейский гусарский полк под Киевом…
х х х
Ради бога, трубку дай!
Ставь бутылей перед нами
Всех наездников сзывай
С закрученными усами!
Чтобы хором здесь гремел
Эскадрон гусар летучих;
Чтоб до неба возлетел
Я на их руках могучих;
Чтобы стены от «ура»
И тряслись, и трепетали!..
Лучше б в поле закричали…
Но другие горло драли:
«И до нас придет пора!»
Бурцов, брат! Что за раздолье!
Пунш жестокий!.. Хор гремит!
Бурцов, пью твое здоровье:
Будь, гусар, век пьян и сыт!
Понтируй, как понтируешь,
Фланкируй, как фланкируешь;
В мирных днях не унывай
ИМ в боях качай-валяй!
Жизнь летит: не осрамися,
Не проспи ее полет.
Пей, люби да веселися!
Вот мой дружеский совет.
Это стихотворение многим знакомо по художественному фильму «Эскадрон гусар летучих», где роль Дениса Давыдова блестяще сыграл актер Андрей Ростоцкий.
Гусарство воспитывало в человеке высокие, благородные качества: отвагу, презрение к опасности, прямодушие, чувство товарищества. Денис Васильевич был на редкость одаренным человеком. Он обладал выдающимися способностями военачальника и военного теоретика.
А чтобы писать стихи, говаривал Денис Васильевич, «надобна гроза, буря, надобно, чтобы било нашу лодку»…Он и писал с таким бурным воодушевлением, как, пожалуй, никто из поэтов его времени. Недаром П. Вяземский в послании, обращенном к Д. Давыдову, сравнил его «пылкий стих» с пробкой, вырвавшейся из бутылки шампанского…
  В 1807-1812 гг. он  был адъютантом генерала П. И. Багратиона, участвовал в войнах с Францией, Швецией и Турцией, проявив исключительную храбрость.
Отечественная война 1812 г. – звездный час Дениса Давыдова. Занятый ратными делами, он почти не писал стихов. Но завоеванная им ранее слава поэта-гусара, певца подвигов, кутежей и красавиц росла вместе с партизанской славой.
Как писал в свое время  Глинковский краевед А. Е. Злакоманов:  «…Важная роль в разгроме французской армии принадлежала партизанским отрядам, которые внезапно нападая на колонны и транспорты, наносили противнику значительный урон и держали неприятеля в состоянии постоянного напряжения. Многие командиры войсковых партизанских отрядов, видя их значение в разгроме противника, просили и требовали у командования увеличить их отряды за счет казаков и гусар. Любопытно в этом отношении письмо Д. В. Давыдова к А. Е. Ермолову об увеличении его партизанского отряда: «Почтенный брат Алексей Петрович! (Давыдов и Ермолов были двоюродные братья) Ради бога употребите старание Ваше к умножению партий в окрестностях Вязьмы и Дорогобужа или к усилению моего отряда. Орда казаков, прибывшая к армии, более затрудняет ее, нежели приносит ей пользу. Дабы не изнурять наших  регулярных, так сказать легких войск, довольно будет оставить несколько казачьих полков на аванпостах, прочие же должно употребить на большую Смоленскую дорогу к Вязьме и Дорогобужу. Я не о себе хлопочу, теперь о себе хлопотать не время, но я ходатайствую о том, имея лишь в виду общую пользу. Если не находят меня  способным к исполнению всего мною предлагаемого, то  пусть пришлют партизана с лучшими способностями и с сильнейшим отрядом, и я с удовольствием пойду к нему под начальство, хотя бы он был моложе меня по службе. Денис Давыдов».
Это письмо свидетельство того, что и такой самолюбивый человек, как Денис Давыдов, ставил интересы общего дела выше своих личных и ради успеха этого дела был готов пойти в подчинение ниже себя по званию…
На всем пути наполеоновской армии партизанские отряды подполковника Д. В. Давыдова, капитана  артиллерии А. Н. Сеславина и капитана А. С. Фигнера громили противника. 26 октября (7 ноября) они освободили от французов территории нынешних Новобрыкинского, Бердниковского и Новского сельских советов и вечером соединились в с. Дубосище. Первым в с. Дубосище пришел отряд Д. Давыдова, на подходе к которому был взят в плен небольшой отряд французов. Пленные оказались лейб-жандармами и в один голос стали требовать, чтобы их отпустили, поскольку их дело не воевать, а присматривать за войсками. Привыкнув должно быть, к всеобщему повиновению, они держались самоуверенно и нагло. Д. Давыдов ответил им: «Вы вооружены, вы французы, и вы в России: следовательно, молчите и повинуйтесь!»
От пленных Денис Васильевич узнал, что в селах Язвино, Ляхово и Долгомостье располагается корпус Багарне-Дильера (или Л. Бараге-д-Илье). В целях проверки достоверности сведений, полученных от пленных, Давыдов послал разъезды разведки, а с основными силами остановился в с. Дубосище на ночлег. Спустя час, сюда вступили партизанские отряды Сеславина и Фигнера… В полночь возвратились разъезды разведки и уведомили Д. Давыдова, что в селах Язвино и Ляхово находятся сильные неприятельские отряды. От пленного, которого привели разведчики, Давыдов узнал, что в Ляхово стоит бригада генерала Ожеро с 2 тысячами пехоты и значительной частью кавалерии. Здесь следует отметить, что бригада Ожеро входила в состав корпуса Барге-д-Илье, которому Наполеон, намереваясь отступать не по разоренной им Смоленской дороге, а по Калужской – на Калугу, а затем на Ельню к Днепру, приказал выдвинуться из Смоленска ближе к Ельне, навстречу основным силам французов. После поражения под Малоярославцем Наполеон приказал Бараге-д-Илье возвратиться в Смоленск, но повеление до него не дошло, и его корпус по-прежнему остался вдоль Ельнинской дороги. Основные силы корпуса располагались в с. Язвино, Ляхово, Долгомостье, где насчитывалось в общей сложности 9 тысяч человек. Посоветовавшись, Давыдов, Сеславин, Фигнер решили напасть на Ляхово. Но так как все три партизанских отряда насчитывали не более 1200 человек конницы, 80 егерей и четырех орудий, было принято решение соединиться с отрядом генерала Орлова-Денисова, который состоял из 6 казачьих полков и  Нежинского драгунского. О чем было сообщено Орлову-Денисову, в котором Денис Васильевич писал: «По встрече и разлуке нашей (имеется ввиду их встреча в с. Богородицкое Ельнинского района, где Орлов-Денисов предложил Давыдову вступить под его командование) я приметил, что вы считаете меня непримиримым врагом всякого начальства, кто безвластолюбия? И я, при малых дарованиях моих, более люблю быть первым, нежели вторым, а еще менее четвертым. Но властолюбие мое простирается до черты общей пользы. Вот пример вам: я открыл в с. Ляхово неприятеля; Сеславин, Фигнер и я соединились. Мы готовы драться, но дело не в драке, а в успехе. Нас не более 1200 человек, а французов 2 тысячи и еще свежих. Поспешите к нам в  Белкино, возьмите нас под свое начальство – и ура! С богом!»… Вот как описывает бой под Ляховым Денис Давыдов: «Двадцать восьмого поутру, Фигнер, Сеславин и я приехали в одну деревушку, занимаемую полком Чеченского, верстах двух от Белкино. Вдали было видно Ляхово, вокруг села биваки; несколько пеших и конных солдат показывались между избами и шалашами; более ничего не можно было заметить. Спустя полчаса времени мы увидели неприятельских фуражиров в числе сорока человек, ехавших без малейшей осторожности в направлении к Таращину. Чеченский послал в тыл им лощиною сотню казаков своих.  Фуражиры приметили их, когда уже было поздно. Несколько спаслось бегством, большая часть вместе с  офицером (адъютантом генерала Ожеро) сдалась в плен. Они подтвердили нам известие о корпусе Бараге-д-Илье и об отряде генерала Ожеро, кои не взирая на следование отряда графа Ожаровского, прошедшего 27 числа Балтутино от Ляхова не более как в семнадцати,  а от Язвина – в девяти верстах…
После капитуляции бригады Ожеро Орлов-Денисов отправил в Язвино часть своих войск во главе с полковником Загряжским для наблюдения за противником. К этому времени уже наступила ночь, мороз усиливался. Ляхово горело. «Войска наши, - писал Давыдов, - на коне, стояли по обоим сторонам дороги, по которой проходили обезоруженные французские войска, освещаемые отблесками пожара. Болтовня французов не умолкала: они ругали мороз, генерала своего, Россию, нас; но слова Фигнера: «Пошел, пошел!», - покрывали их нескромные выражения.
Победа под Ляховым вошла в славную историю побед русских войск над наполеоновскими полчищами в войне 1812 года. Именно здесь, под Ляховым, Д. В. Давыдов, А. Н. Сеславин, А. С.  Фигнер и Орлов-Денисов, имевшие общую численность соединенных отрядов 3280 человек, осуществили самую крупную за весь 1812 год партизанскую операцию, разбив 2-тысячный отряд тяжелой французской кавалерии – керасир, окружив и пленив целую бригаду противника, и, по сообщению Орлова-Денисова, гораздо более еще пало на месте, ибо «все поле, на котором было действие, покрыто его телами». Потеря такого количества войск под Ляховым лишила Бараге-д-Илье  способности дальнейшего сопротивления, и он вынужден был спешно отступить к Смоленску. М. И. Кутузов был очень рад этой победе и в донесении Александру I, отправленном с Фигнером, на радостях даже преувеличил масштаб партизанской операции, доложив царю: «Победа сия тем более знаменита, что при нынешней компании неприятельский корпус сдался нам». Наполеон, узнав об этом в Смоленске, где он находился с 26 октября по 2 ноября, буквально рвал и метал. «Со времен Байлена – повторял он, - не было такой капитуляции в открытом поле». Раздосадованный событиями под Ляховым, Наполеон лишил Бараге-д-Илье командования и отдал его под суд, но тот еще до суда «с отчаяния умер».
Д. Давыдов, Сеславин, Фигнер, бесспорно, самые выдающиеся из армейских партизан 1812 года. Хотя действовали по-разному: Д. Давыдов предпочитал скрытые рейды по тылам противника, Сеславин – открытый бой, а Фигнер – хитроумные засады и диверсии. О Фигнере Наполеон отзывался так: «Немецкого происхождения, но в деле настоящий татарин»….
…29 октября 1812 года главные силы русской армии во главе с М. Кутузовым выступили из Ельни в Балтутино. 30 октября (11 ноября) М. И. Кутузов с главными силами русской армии вышел из Балтутина в Лобково, Милорадович из Ляхова на г.Красный. Туда же еще 20 октября (10 ноября) выступили через Долгомостье партизанские отряды Д. Давыдова и Сеславина…
Таким образом, 30 октября (11 ноября) можно считать Днем освобождение территории нашего района от наполеоновского нашествия…
Многие любили, восторгались героем-гусаром… Но несмотря на всеевропейскую славу, которую принесли Денису Васильевичу партизанские подвиги, военная карьера его тормозилась сверху, ближайшим окружением царя – там еще не забыли его колкие эпиграммы и басни. А когда в  1813 году, после того как Д.В. Давыдов отбил у неприятеля Дрезден, он был отстранен от командования. Дело в том, что Дрезден отбили без приказа, в результате был обижен штабной генерал Винценгероде, мечтавший самолично рапортовать о победе. Генеральское звание, уже присвоенное Давыдову в 1814 году, было отобрано, потом, правда, возвращено. В 1822 году Денис Васильевич хотел служить на Кавказе под началом опального генерала Ермолова, но в этой просьбе ему было тоже отказано. Поэтому Денис Васильевич Давыдов вынужден был выйти в отставку. «Не позволяют драться, я принялся описывать как дрались»,- утешал он себя….
Не все хорошо было и в личной жизни. Переезжая с войны на войну, Денис Давыдов долго не заводил семью. Но в 1819 году, когда ему было 35 лет, Денис Васильевич женился на дочери генерал-майора Софье Николаевне Чирковой и сделался примерным семьянином, любящим отцом девяти детей. Семья жила то в имении Верхняя Маза Симбирской губернии, то в Москве, где у них был дом.
Скончался генерал-лейтенант Денис Васильевич Давыдов 22 апреля 1839 года в своем имении. Эпитафией партизану послужили стихи его друга П. Вяземского
Богатыри эпохи сильной,
Эпохи славной, вас уж нет!
И вот сошел во мрак могильный
Ваш сослуживец, ваш поэт!

Смерть сокрушила славы наши –
И смотрим мы с слезой тоски
На опрокинутые чаши,
На упраздненные венки

Но песнь мою, души преданье
О светлых, безвозвратных днях,
Прими, Денис, как возлиянье
На прах твой, сердцу милый прах!
Вся поэзия и проза Д. Давыдова овеяны патриотизмом. Особенно это сказалось в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. В 1940 году были переизданы «Военные записки» Д. В. Давыдова.  С огромной силой прозвучали в сгустившейся атмосфере  тогда вещие слова славного партизана  Отечественной войны 1812года: «Ещё Россия не подымалась во весь исполинский рост свой, и горе ее неприятелям, если она когда-нибудь подымется!» Так и произошло. Прошло много времени, когда жил и творил Денис Васильевич Давыдов, но его наследие осталось в памяти народа. О нем помнят, его читают, о нем снимают фильмы и посвящают стихи, как, например, поэт Роберт Рождественский:
Герой двенадцатого года,
Неукротимый партизан,
В горячих схватках в честь народа
Крутил он вихрем  доломан.
За словом он в карман не лазил,
Вельмож Олимпа звал на «ты»,
Кутил, не вовремя проказил
Служил заветам красоты.
И обойденным генералом
В Москве, в отставке, свой халат
Предпочитал придворным балам
И пестрой радуге наград
Лихой гусар, любил он струнность
Строфы с горчинкой табака,
И, волей муз, такая юность
Ему досталась на века.

Список литературы
Давыдов Д. Стихотворения и проза. – Москва: Сов.Россия,1987. – 464 с.
Давыдов Д. Стихи и проза. – Москва: Дет.лит., 1984. – 191 с.
Бескровный Л. Отечественная война 1812 года. – Москва.: Моск.рабочий,1968. – 78 с.
Вороновский В. Отечественная война в пределах Смоленской губернии. Репр. воспр. текста изд. 1912 г. - Смоленск, 2006.
Жилин П. Отечественная война 1812 года.- Москва: Наука.,1988. – 494 с.
Попов М. Денис Давыдов.- Москва: Просвещение, 1971. – 128 с.

Библиотекарь абонемента Т. Ковалева